Я легенда – Берни Эклстоун

Он появляется в сопровождении знаменитостей и очередной супруги модельной внешности, раздает интервью, крутит интриги, и в каждой его улыбке прячется бес. Бернард Чарльз Экклстоун, великий и ужасный. Ему 83 года, и кажется он бессмертен.
17 мая 1958 года. Легендарное Гран-при Монако, дорогое шампанское, прекрасные женщины, самые быстрые в мире автомобили.
На старт выйдет всего 16 машин, хотя сегодня на попадание в эту заветную группу претендует в два раза больше пилотов. Два автомобиля принадлежат Берни Экклстоуну – это видавшие виды, купленные после разорения команды с аукциона «конноты». С их помощью Берни надеется войти в мир Больших призов и сделать рекламу своему бизнесу по продаже автомобилей, мотоциклов и запчастей. Оба наемных пилота – Брюс Кесслер и Пол Эмери – не показывают времени, даже близкого к порогу прохождения. Экклстоун – порывистый и злой – говорит Кесслеру: «Вылезай из машины, я сам» – и забирается в кокпит. У него есть скромный гоночный опыт, набранный в начале 1950-х, но он давно уже не садился за руль.

Берни показывает последнее, 29-е, время – хуже некуда. «Конноты» не принимают участия в завтрашней гонке. Это была первая из двух попыток будущего короля «Формулы-1» стартовать в гонке на высшем уровне (вторая произойдет через полгода на Гран-при Великобритании с тем же успехом). И это было первое его появление в мире Больших призов – мире, который он рано или поздно сделает своим.

Бернард Экклстоун родился 28 октября 1930 года в семье простого рыбака. Его родители – Сидни и Берта – жили бедно.

В 10 лет мальчишка начал развозить газеты, на вырученные деньги покупать булочки в местной пекарне, а затем продавать их с наценкой в школе. Будучи маленьким и слабым, Берни платил старшеклассникам за то, что те не давали его в обиду более сильным ребятам с параллели. Экклстоуна не любили.

После войны он поступил в университет, но тут же бросил его ради торговли мотоциклами, которые покупал в плохом состоянии, ремонтировал и перепродавал. У него появился фирменный трюк. Он приходил в салон подержанных мотоцик-лов, запоминал стоимость каждого, считал. А затем с видом дельца, в костюме, с гладко зачесанными волосами появлялся в офисе торговца и предлагал купить «все мотоциклы, что есть в наличии» за общую сумму, заведомо меньшую, нежели сумма розничных продаж. Отказов не было. Вскоре он расширился, стал партнером местной фирмы по торговле подержанными автомобилями «Комптон и Фуллер», которая вскоре стала «Комптон и Экклстоун», а еще чуть позже полностью перешла к Берни. Сделка за сделкой, 24 часа в сутки, хитрость, обманы, расчеты «в конвертиках», зализанные назад волосы и гангстерский вид, торговля крадеными автомобилями – все это было у Берни к двадцати годам. Ему было мало.

Экклстоун пытался выступать в автомобильных и мотоциклетных гонках начала 1950-х, даже выигрывал заезды на трассе Брэндс-Хэтч. Его участию в гонках мешали две вещи: очень плохое зрение (он с детства почти не видел правым глазом) и тяга к бизнесу. Две попытки выйти на старт Гран-при «Формулы-1» в 1958 году стали последним появлением Экклстоуна за рулем болида. Но гонки не отпускали Берни как бизнесмена. Он видел, что на этом можно заработать.

В 1965 году Экклстоун – все тот же делец и проныра, ворочавший сотнями тысяч фунтов, – познакомился с человеком, изменившим его жизнь. Этого человека звали ЙохенРиндт, и он тоже был гонщиком. Берни и Йохен постоянно играли в джин-рамми, молчали и курили – это была странная, настоящая дружба. И Берни вернулся, чтобы стать агентом Риндта.

В этой роли он быстро продвинул друга через несколько топ-команд на вершину тогдашней «Формулы-1», в Lotus, к великому Колину Чепмену. Успеху способствовали и отличные выступления Риндта, в частности, бронзовая медаль чемпионата 1966 года. Риндт был восходящей звездой паддока – он постоянно боролся за победу, а в 1970 году казался непобедимым. Берни был доволен: наряду с автобизнесом он «взрастил» чемпиона мира!

Но на тренировках перед Гран-при Италии неутомимый экспериментатор Чепмен предложил Риндту испробовать машину новой конфигурации со снятыми антикрыльями. Один круг, второй, третий – а четвертого не было. Когда Берни, Колин и механики добрались до противоположной стороны автодрома, скорая уже увезла Йохена в больницу. Впрочем, это было бессмысленно: врачи пытались запустить сердце Йохена, чем лишь ускорили смерть пилота, поскольку у него помимо прочего был разрыв аорты. В больнице Берни застал плачущую супругу Йохена Нину.Риндт стал все-таки чемпионом мира – посмертно, поскольку никто не смог обойти его по очкам.

В том же году Берни Экклстоун понял, что ему нужна команда. Не друг, а именно команда – бизнес и ничего более. Благодаря напористости и хитрости он выкупил у трехкратного чемпиона мира Джека Брэбхема его детище – Brabham. Сотрудники опасались Берни – его вспышки гнева вошли в легенду. Будучи недовольным чьей-то работой, он мог запросто все разломать собственными руками и сказать: «Начинай заново».

Но оказалось, что команда – это вовсе не баснословные прибыли: торговля автомобилями по-прежнему приносила больше. За первый же год в роли владельца Brabham Берни понял, в чем секрет. В то время реклама составляла мизерную часть бюджета команд; командам платили Международная федерация автомобильного спорта (FISA) и владельцы автодромов, которые получали гигантские прибыли. Берни решил, что нужно брать дело в свои руки и договариваться с автодромами напрямую, без посредничества федерации. Это решение ознаменовало начало длительной, 15-летней, войны между Берни Экклстоуном, который со временем возглавил Ассоциацию конструкторов «Формулы-1» (FOCA), и президентами FISA – Пьером Юже и сменившим его Жаном-Мари Балестром.

Собственно, это была война за «Формулу-1». Проще говоря, Берни, сам того не понимая, принял решение отобрать у FIA бизнес, который со временем станет самым престижным и дорогим во всем автомобильном мире.

В первую очередь Экклстоун был гениальным переговорщиком. Он знал, когда следует быть бескомпромиссным, а когда – уходить в тень. За два года он добился от автодромов непосредственных контрактов с командами, причем призовые выплаты за каждую гонку увеличились с 10–15 тысяч фунтов до 56 тысяч от европейских этапов и 110 тысяч от заокеанских! Экклстоун разработал понравившуюся всем схему распределения призовых денег: большие суммы получали победители, призеры, а также пилоты, хорошо выступившие в предварительных заездах. Команды с радостью поддержали инициативы Берни, в то время как Балестр скрежетал зубами: когда выплаты распределялись FISA, их размеры зависели исключительно от благоволения FIA к той или иной команде. Проще говоря, Балестр деньги отмывал, а Экклстоун начал их приумножать.

При этом Берни по-прежнему не любили: его наглость, пронырливость и умение привести любые переговоры к собственной выгоде раздражали. Команды понимали, что нужно как-то балансировать между FISA, без санкции которой не было бы никаких гонок, и собственными интересами в лице FOCA. Такой баланс продержался до самого конца 1970-х.

Равновесие не могло продолжаться вечно. Кульминация войны за «Формулу-1» наступила в июне 1980 года, когда Гран-при Испании прошло под эгидой FOCA при полном игнорировании гонки командами, поддерживавшими FISA, в том числе Ferrari. Гонку признали нелегитимной, и пилоты не получили за нее очки в зачет чемпионата. Аналогичные бойкоты происходили и в следующие годы. Параллельно Балестр старательно мешал Экклстоуну в работе с командой, регулярно меняя техническую документацию и накладывая ограничения на аэродинамические «юбки», прижимающие автомобили к земле. А именно эта «фишка» играла заметную роль в успехе команды Экклстоуна (в 1981 и 1983 годах Нельсон Пике на Brabham становился чемпионом мира).

Но на протяжении всего противостояния Экклстоун медленно и верно копил козыри. Еще в конце 1970-х он получил права на телетрансляции «Формулы-1», FISA отдала их без сожаления, потому что на тот момент они приносили мизерный доход и не обещали ничего в будущем. Не стоит рассказывать, какие деньги они приносят сейчас, это едва ли не важнейший источник денег в автоспорте.

Помимо того Экклстоун продвигал в функционеры FISA своего друга, Макса Мосли, с которым познакомился в конце 1960-х. Мосли с 1982 по 1987 годы занимался политикой в рамках консервативной партии, уйдя из автогонок в разгар конфликта группировок. Мосли казался неангажированным и умелым специалистом, и он убедил Балестра, что сумеет приструнить обнаглевшего Экклстоуна. Балестр не знал, что эти двое заодно. В итоге в 1991 году Мосли сменил Балестра на посту президента FISA, а двумя годами позже и на посту президента Международной автомобильной федерации (FIA). От своего друга 63-летний Экклстоун наконец получил карт-бланш в плане управления «Формулой-1» и стал тем, кем он является сейчас.

Берни по сей день в паддоке, полный энергии, бойкий и резкий, правящий всем этим ревущим и мельтешащим миром. Он завоевывал его в течение 35 лет – и завоевал. Это трудная работа, но Берни отлично справляется с ней и в свои 83 года. Ничего личного. Просто бизнес.

Интересная информация:
были люди и похитрее Берни. Например, гонщик Ники Лауда в 1979 году выбил из британца-скупердяя бешеный контракт на два миллиона фунтов, потому что лично договорился со спонсором команды Brabham, концерном Parmalat. Берни просто не мог позволить себе потерять Лауду, потому что с ним ушел бы и спонсор.